Елизавета Петровна (1709–1761) – российская императрица (с 25 ноября 1741), дочь Петра I и Екатерины I Алексеевны.

Родилась 18 декабря 1709 в подмосковном селе Коломенском еще до заключения церковного брака между царем Петром и Екатериной, став «вторым подарком» отцу после успешной Полтавской баталии, свершившейся в том же году. Росла в Москве, уезжая летом в Покровское, Преображенское, Измайловское или Александровскую слободу. Отца в детстве видела редко, когда же и мать уезжала в Петербург, воспитанием будущей императрицы занималась сестра отца, царевна Наталья Алексеевна, или семья А.Д.Меншикова. Они и ведали образованием Елизаветы, которую обучали танцам, музыке, умению одеваться, этике, иностранным языкам.

В зрелости она превосходно говорила по-французски, знала по-итальянски и немного по-немецки, умела казаться сведущей и остроумной в беседе. Живую, приветливую, несколько крупноватую, но стройную, ее в 15 лет сватали за французского короля Людовика XV, но тот обвенчался в 1726 с полькой Марией Лещинской. Второй была попытка выдать ее замуж за племянника – Петра II (впоследствии императора), но и этот план провалился. Умирая в мае 1727 года, Екатерина I завещала своей круглолицей, румяной дочке выйти замуж за Карла Августа голштинского – но тот умер в том же году.

В итоге вплоть до своего вступления на престол Елизавета фигурировала в разных брачных комбинациях (она выступала как невеста то Морица Саксонского, то Георга Английского, то Карла Бранденбургского, то Мануеля Португальского, то даже персидского шаха Надира). По описанию видевшей ее часто жены английского посланника, она была по-европейски хороша собой. Современникам бросались в глаза ее превосходные, слегка рыжеватые волосы (которые она не пыталась по моде того времени «обезобразить пудрой»), выразительные серо-голубые глаза, правильной формы рот, здоровые зубы. Демонстративные любовные похождения (вначале с кн. А.Бутурлиным, обергофмейстером С.Нарышкиным, а затем даже с простым гренадером Шубиным) в какой-то мере скрывали ее властные амбиции: Елизавета почти не интересовалась политикой и придворной жизнью Петербурга (куда она окончательно перебралась в 1731), а также делами своей дальней родственницы, императрицы Анны Ивановны (обе были внучками царя Алексея Михайловича).

Она очень долго не обнаруживала своего желания царствовать и все годы правления Анны оставалась в практической опале. После смерти императрицы и объявления новым самодержцем Ивана VI Антоновича она начала готовиться к своему законному, с ее точки зрения, но нелегитимному с точки зрения законорожденности (поскольку была добрачным ребенком) «исполнению права царствовать». Около года в этих вопросах она консультировалась с французским (Шетарди) и шведским (Нолькеном) послами, обещая правителями их стран территориальные дивиденды в случае признания своих претензий на трон. Впоследствии она «забыла» об обещанном.

В ночь на 25 ноября 1741 года 32-летняя Елизавета в сопровождении графа М.И.Воронцова, лейб-медика Лестока и своего учителя музыки Шварца словами «Ребята! Вы знаете, чья я дочь, ступайте за мною! Как вы служили отцу моему, так и мне послужите верностью вашей!» подняла за собой гренадерскую роту Преображенского полка. Не встретив сопротивления, с помощью 308 верных гвардейцев она провозгласила себя новой царицей, распорядившись заточить в крепость малолетнего Ивана VI и арестовать всю Брауншвейгскую фамилию (родственников Анны Ивановны, в том числе регентшу Ивана VI – Анну Леопольдовну) и ее приверженцев.

Фавориты прежней императрицы Минних, Левенвольде и Остерман были приговорены к смертной казни, замененной ссылкой в Сибирь – дабы показать Европе терпимость новой самодержицы. В момент переворота сама Елизавета конкретной программы не имела, но идея воцарения «дщери петровой» поддерживалась простыми горожанами и низами гвардии из-за недовольства засильем иностранцев при русском дворе. Однако в дни самого переворота никто еще не видел в этой взбалмошной и веселой (а по словам недругов, «крикливой и грубой») женщине сильной политической фигуры, способной добиться стабильности в стране, истерзанной заморскими проходимцами.

Первым подписанным Елизаветой документом был манифест, в котором доказывалось, что после смерти Петра II она – единственная законная наследница престола. Выросши в Москве, она пожелала устроить коронационные торжества в Успенском соборе Кремля и 25 апреля 1742 сама возложила на себя корону.

С этого дня взяла начало традиция восхваления «петровских деяний», восстановления государственных институтов и законодательства начала 18 в. Указом от 12 ноября 1741 было предписано все постановления петровского времени «наикрепчайше содержать и по них неотменно поступать во всех правительствах государства нашего». Кабинет министров ликвидировался. Восстанавливался Сенат (как орган координации деятельности местных властей, губернаторов в провинции; он превратился почти в «предпарламент»), Берг- и Мануфактур-коллегии, Главный магистрат, Провиантская коллегия. Придворный поэт А.П.Сумароков полагал, что в этих административных действиях «во дщери Петр опять на трон взошел, в Елизавете все свои дела нашел».

Правда, восстановленная в 1740-е прокуратура не имела той силы и влияния, которыми пользовалась при Петре, а служба в ней стала доходным делом. Кнут, казнь и конфискация имущества – распространенные при Петре I кары за казнокрадство и взяточничество, Елизавета заменила понижением в чине, переводом на другую службу и изредка увольнением. Гуманизация общественной жизни в годы ее правления выразилась в отмене смертной казни, указах о строительстве инвалидных домов и богаделен. В отличие от отца, однако, Елизавета отводила большую роль в административных делах и культуре не только Петербургу, но и старой столице – Москве. Для всех коллегий и Сената в Москве создавались отделения; основанному здесь в 1755 университету были приданы в 1756 две гимназии на Моховой улице. Тогда же стала выходить газета «Московские ведомости», а с 1760 первый московский журнал, «Полезное увеселение» (М.М.Хераскова).

На смену немецким фаворитам пришли русские и украинские дворяне, заинтересованные в делах страны. «Умная и добрая, но беспорядочная и своенравная русская барыня», соединявшая «новые европейские веяния с благочестивой отечественной стариной», как характеризовал ее историк В.О.Ключевский, сделала распорядителем своего двора украинского казака А.Г.Разумовского. Благодаря привлекательной наружности, этот высокий, широкоплечий брюнет с черной бородой и мощным басом сделал при Елизавете стремительную карьеру от придворного певчего до управителя царских имений и фактического супруга императрицы. В начале 1750-х страной практически руководил молодой фаворит П.И.Шувалов, с именем которого связана реализация елизаветинской идеи об отмене внутренних таможен, что дало импульс развитию предпринимательства и внешней торговли (1753–1754). Способствовал развитию и указ об учреждении в 1754 Заемного и Государственного банков для дворян и купцов. Купечество высоко оценило реформаторские усилия императрицы, преподнеся ей на золотом блюде бриллиант в 56 каратов (ныне хранится в Алмазном фонде РФ).

Значительное оживление и подъем экономической жизни России в годы правления Елизаветы были вызваны также административной деятельностью канцлера А.П.Бестужева-Рюмина, одного из инициаторов созыва Комиссии об Уложении в 1750-х, обер-прокурора Я.П.Шаховского, братьев М.И. и Р.И.Воронцовых. С именами двоюродного брата П.И.Шувалова, И.И.Шувалова, а также русского энциклопедиста М.В.Ломоносова связано основание Московского университета, открытие гимназий в Москве и Казани, с именем Ф.А.Волкова – бытие русского национального театра (с 30 августа 1756), в 1757 была основана Академия художеств в Петербурге. Яркий и быстрый взлет, переживаемый российскими науками и искусством в 40–60-е годы 18 в., свидетельствовал о стабильных успехах, достигнутых талантами и умом не только «первейших людей» государства, но и самой императрицы.

Отвечая запросам поддерживавшего ее социального слоя, она разрешила дворянам, обязанным по закону 1735 служить по военной или статской части 25 лет, брать льготные долговременные отпуска, которые настолько укоренились, что в 1756–1757 пришлось прибегнуть к крутым мерам, чтобы заставить зажившихся в поместьях офицеров являться в армию. Императрица поощрила обычай записывать детей в полки еще в младенчестве, так что задолго до совершеннолетия они могли достигать офицерских чинов. Продолжением этих мер было распоряжение о подготовке Манифеста о вольности дворянства (был подписан позже Екатериной II), поощрение огромных трат дворян на свои повседневные нужды, рост расходов на содержание двора. После смерти Елизаветы осталось 15 тыс. ее платьев, составляющих сейчас основу текстильной коллекции Государственного исторического музея в Москве.

В 1747 предоставила помещикам право отдавать по своему выбору крестьян в рекруты, продавать их в розницу (без семьи); в 1760 был издан указ о праве помещиков ссылать крестьян в Сибирь, с 1761 крестьянам запрещалось давать обязательства без позволения помещиков. Даже известия о зверствах «Салтычихи», собственноручно пытавшей и убивавшей крепостных, докатившись из старой столицы в новую, не вызвали особого гнева императрицы. Более 50 крестьянских восстаний и национально-освободительные движения (в Башкирии, на Урале) были по ее указу подавлены с примерной жестокостью.

Внешняя политика русского правительства при Елизавете, как и внутренняя, учитывала общенациональные интересы. В основе ее лежало признание трех союзов: с «морскими державами» (Англией и Голландией) во имя торговых выгод, с Саксонией – во имя продвижения и северо-запад и западные земли, оказавшиеся в составе Речи Посполитой, и с Австрией – для противостояния Османской империи и усилению Пруссии.

Войны, которые вела елизаветинская Россия, были в целом успешными. Еще в ноябре 1742 Елизавета приказала завершить начатую до ее царствования шведскую войну выгодным для России Абосским миром (подписан в августе 1743, Россия по нему получила новые земли до Кюмени в Финляндии). Успешной для страны была и Семилетняя война 1756–1763. Однако в момент ее триумфального апогея (русские войска под водительством П.С.Салтыкова и П.А.Румянцева, сражавшиеся на стороне коалиции европейских государств под водительством австрийской императрицы Марии Терезии против прусского правителя Фридриха II, вошли в Берлин) императрица неожиданно скончалась. Ее смерть спасла Пруссию от катастрофы: на престол по оставленному Елизаветой завещанию взошел ее племянник Карл-Петр-Ульрих Голштейн-Готторпский, принявший православие под именем Петра III Федоровича и заключивший с Пруссией мир.

Тело императрицы погребли 5 февраля 1762 в Петропавловском соборе Петербурга.

Источник